Создан:  28 Июня 2007      Опубликован:  28 Июня 2007
Раздел:  постижение анархии - интервью

(полный текст интервью телеканалу К-1 ко Дню Конституции Украины)

- Как анархисты относятся к современной Конституции Украины? Видят ли перспективы ее изменения, улучшения?

- Анархисты разделяют понятия государства и общества. Первое мы рассматриваем, не как «священную корову», флаг или гимн, а всего лишь, как иерархию чиновников, управленцев, нанятых обществом через налоги для обустройства его социальной жизни. И современная украинская Конституция в основной своей массе не представляет собой некие правила общественного взаимодействия. Из 14-ти неподъемных разделов Основного Закона непосредственно граждан касается лишь один, раздел 2, - права, свободы и обязанности. Все остальные разделы - внутренний регламент, распределение ролей бюрократической структуры под названием «государство». К реальной жизни общества подавляющая часть Конституции имеет минимальное и декларативное отношение.

С одной стороны, это оскорбительно, так как Основным Законом жизни украинских граждан утверждается бюрократическая инструкция. С другой стороны, это восхитительно, так как декларативность главного закона прямого действия свидетельствует о том, что в основах своего поведения украинское общество практически не регламентируется, то есть, отпускается на волю традиции и здравого смысла, - главных предпосылок анархии. Для того чтобы понять, как анархисты видят Конституцию и шире, - законодательство, принципы регулирования в предполагаемом свободном обществе, необходим небольшой экскурс в наше видение перспектив развития социальных отношений. Того, как мы видим наступление анархии. А из этого уже станет понятной и концепция анархической Конституции.

В Украине последних лет государство и общество живут на одной территории, но разными жизнями и соприкасаются лишь на уровне налогов и выборов. Вспомните ситуацию премьериады весны-лета 2006 г. или кризис последних месяцев после апрельского 2007 г. указа Ющенко о роспуске парламента. Государство, как единый управленческий организм было фактически парализовано. Легитимность любого из его центральных органов была поставлена под сомнение. И ничего смертельного не случилось. Подавляющая часть общества жила без государства. Украинцы научились жить без централизованной власти над собой. Ситуация во многом трагикомическая, но мы в ней видим неоспоримый плюс – общество взрослеет, наращивает самостоятельность, учится обходится без нянек. Правильным путем идете, товарищи.

Для понимания нашей радости по этому поводу, рассмотрим старый классический пример Союза анархистов Украины, - условную прямую разгосударствления. На одном конце, - государственный тоталитаризм, например, СССР, где всякое проявление общественной жизни контролировал чиновник, а парткомы даже пытались регулировать семейные отношения. На другом конце, - анархия, общество, в котором отсутствует, какая бы то ни было сторонняя власть и которое существует на принципах самоорганизации и свободного договора. Каждый шаг от полюса тоталитаризма к полюсу анархии есть анархизация общества, его разгосударствление, вытеснение отношений «власти-подчинения» из все большего количества социальных сфер.

С начала перестройки огромное количество сфер общественной жизни освободилось от бюрократического диктата. Граждане регулируют свои социальные и производственные отношения без вмешательства власти, на добровольной основе. Оглядывая этот путь, мы справедливо считаем, что наращивание самоуправления, гармонизация социума без сторонней принудительной власти – это магистральный путь развития человечества. В таком контексте, если понимать под государством иерархию социального управления, сам социум можно представить в виде бинарной системы «государство – гражданское общество», где последнее, - это совокупность всех социальных связей и отношений вне государственной власти.

В этой бинарной системе, чем больше процент бюрократического регулирования, тем больший удельный вес государства в жизни социума и меньше полномочий у гражданского общества. И наоборот, чем больше функций регулирования общественных отношений находится в компетенции гражданского общества, то есть, чем больше общественное саморегулирование, тем меньше удельный вес государства в нашей жизни. Концепция эволюционного анархизма, - это поэтапное вытеснение государства из жизни общества, постепенный, но целенаправленный переход общественных отношений на самоуправление и саморегулирование. Именно этот принцип поэтапного сокращения властных полномочий, с точки зрения анархистов-эволюционистов, и должен лежать в основе законодательства освобождающегося общества, так сказать Конституции переходного периода.

- Так Вы считаете, что можно прямо сейчас предпринимать шаги по законодательному закреплению этой анархизации общественных отношений?

- Вполне. Формально этот процесс идентичен понятию демократизации. Только, если демократы предполагают остановку этого процесса на уровне некой облегченной схемы власти, так сказать, мягкого принуждения, анархисты считают все остановки на этом пути искусственными. Демократизация общества для нас – это долгий процесс эволюционного сокращения государства, поэтапный демонтаж властных иерархий и ре-делегирование полномочий назад, основному носителю власти в Украине, - народу. Это процесс достижения народовластия в прямом, буквальном смысле слова. Программа Союза анархистов указывает на два основных механизма освобождения социума от отношений принудительной власти. Это децентрализация и де-регламентация. Их, как принципы освобождения, взросления общества, вполне можно закрепить в переходной Конституции.

В процессе децентрализации власть все более приближается к своему основному источнику, - гражданам, - пока не сливается с ними воедино, и граждане не начинают управлять сами собой. Такая система всеобщего самоуправления и называется анархией, анархическим обществом. Но сама по себе децентрализации, при сохранении всей полноты контролирующих функций бюрократии, ничего не даст. Чем больше в обществе регламентации, тем меньше в нем свободы, тем больше в нем бюрократии, призванной проводить в жизнь и отслеживать выполнение данных норм. А чем больше у бюрократии полномочий, тем больше у нее возможностей злоупотреблять ими, использовать в целях наживы, то есть тем больше коррупции. Соответственно, де-регаментация, сокращение законодательства, автоматически ведет к сокращению и бюрократию, и ее коррупцию. Все большее количество сфер общественной жизни выводится из-под контроля бюрократии и переходит на саморегулирование профильных органов территориальной и социальной самоорганизации населения. С моей точки зрения, это единственно действенный способ сокращения бюрократического аппарата и борьбы с коррупцией.

- И как же Вы представляете себе Конституцию такой децентрализованной и де-регламентированной анархии? Или безвластие предполагает отсутствие законов?

- Вульгарный и, по сути своей тоталитарный миф о том, что анархия это хаос, бессистемность и беззаконие, - это «бородатая утка» наших противников из этатического лагеря. Крылатая фраза теоретика анархизма Льва Толстого, которую мы вынесли в заглавие сайта нашей партии утверждает: «Анархия не значит отсутствие учреждений, а только отсутствие таких учреждений, которым заставляют подчиняться насильно». Анархия – это сеть автономных низовых организаций, принцип взаимодействия которых не иерархический, а горизонтальный. Но и такой социум всеобщего самоуправления не чужд установлению неких правил совместной деятельности в рамках добровольной организации. Только правила эти не могут распространяться на граждан в этой организации не участвующих.

В этом смысле показателен пример махновской федерации Вольных Советов, - еще только общества переходного периода к анархии. Но в нем уже было запрещено принуждение власти, создание организаций направленных на принуждение окружающих жить по предписанным ими правилам. За попытку создания подобного ревкома махновцы расстреляли комполка Полонского. Вот вам первый закон, а лучше сказать принцип Конституции анархии, - это запрет на принуждение. Второй принцип непосредственно связан с первым, - это принцип принятия решений в анархическом обществе. Демократия и анархия – это два различных способа принятия решений. Демократия – принципом большинства, анархия – принципом консенсуса. Когда мне говорят, что последний в современном обществе невозможен, я привожу пример Совета безопасности ООН, десятки лет работающего на этом принципе. Если хоть один член Совета против, – решение не принимается.

Это и есть основа всеобщего согласия и отсутствия принуждения. Благодаря этому анархическое общество видится, как социальная система бесконфликтных отношений. Таким образом, анархия предусматривает законодательство, только оно принципиально отличается от демократического, да и любого этатического. В анархии не существует законов, единых для всех. Основа социального взаимодействия в анархии – это свободный договор на принципах консенсуса. Следовательно, законодательная система анархического общества – это совокупность всех свободных договоров между индивидами, коллективами, общинами. Люди будут заключать подобные договора без принуждения, на взаимовыгодных условиях.

В экономической концепции правого анархизма – это общество, во всех направлениях скрепленное частными контрактами. Принципиальное отличие этих «законов» в том, что такие контракты являются обязательными лишь для сторон договора и не касаются третьих лиц. Такая законодательная система будет постоянно изменчивой, но наиболее свободной и добровольной. Разумеется, некоторые условия этих договоров-контрактов будут перекликаться. Наиболее часто повторяемые и могут при необходимости выкристаллизоваться в некую Конституцию анархии.

Таким образом, в концепции эволюционного анархизма двигаться навстречу Конституции анархии, значит, постоянно сокращать законодательство, пока не останется несократимый минимум правил, типа простых чисел в математике. Только есть у меня подозрение, что так или иначе это будет некое подобие Десяти заповедей. Напоследок хочу заметить, что даже эта минимальная и рамочная Конституция анархии не сможет быть неизменной бесконечно. Например, искренне надеюсь, что даже основополагающий запрет на принуждение будет официальным писаным правилом лишь до тех пор, пока в обществе не выработается традиция непринуждения, пока принцип «не принуждать ближнего» не станет одной из несущих конструкций человеческой личности.

28 июня 2007 г.