Создан:  18 Августа 2003      Опубликован:  18 Августа 2003
Раздел:  постижение анархии - теория

Напряженная дискуссия по вопросу, вынесенному в название статьи, теперь (в который раз в истории анархизма) возникла вокруг материала «Анархическое завтра», часть 2 («Набат» №7).

А ниже следующая статья (в продолжение дискуссии) - реакция на вопросы к этому материалу типа «Как это анархисты могут призывать опереться на них «отечественного производителя», то есть капиталиста?». И профаны, и адепты движения как-то дружно считали нас коммунистами.

Мало того, и у большинства наших сограждан существует миф, что анархизм есть просто подвид коммунистической идеи. И значит мы тоже за то, чтобы «всё забрать и поделить». А это не так. Хотя, мы сами виноваты. За разбором злободневных конфликтов, в разрешении которых нужны и общественное единение и некоторые институты нынешней демократии, и сопротивление бизнес-бюрократическому (в стране) и глобализационно-империалистическому (в мире) капиталу, мы четко не очертили свои главные цели.

Возвращение индивида 
В русской (да и мировой) культуре не случайно слова «личность» (индивидуальность) и «толпа» (массы) носили положительный и отрицательный оттенки соответственно. Горький опыт «индустриальной корпорации» (термин И. Засурского) СССР стал последним аргументом правильности таких акцентов. Не гонка вооружений и не западная пропаганда, а именно неудовлетворённость индивидуальных потребностей (от мещанских «шмоток», до реализации духовных исканий) большинства населения стала решающим фактором гибели Советского Союза. Таким образом, развал СССР и последующее разграбление экономики были стихийной революцией индивидуализма.

Над превращением этого стихийного процесса в саморегулируемую эволюцию естественных потребностей каждой личности развивать свою индивидуальность и работает правый анархизм (анархо-индивидуализм). Как обозначил один из лидеров анархо-индивидуалистов революции 1905 г. Алексей Боровой, «Философия либерализма есть философия привилегированных классов, социализм есть философия исстрадавшегося пролетариата, анархизм - философия пробудившегося человека». Как известно, анархо-индивидуализм выводят из концепции Макса Штирнера (1806-1856). Этого немецкого философа левые всячески поносили, как апологета эгоцентризма и крайнего индивидуализма. Но, в то время, как Маркс называл его «самым пустым и скудным черепом среди философов», восхищенный Штейнер считал его «самым свободным из мыслителей, рожденных человечеством Нового времени» (www.russ.ru).

А такой, признанный всеми анархистами, исследователь и историк анархического движения, как Макс Неттлау отмечал, что Штирнер «дал теорию совершеннейшего индивидуализма. При ближайшем рассмотрении эта теория оказывается глубже и богаче социальными чувствами, чем это принято думать. Неправильно выводить какой-нибудь вульгарный эгоизм из учения Штирнера. Он считал, что социальное освобождение зависит от интеллектуального и морального подъема личности, понимающей, чего требует ее личный интерес, как не способна какая бы то ни было внешняя власть позаботиться о нуждах личности и как добровольное социальное сотрудничество лучше всего это может сделать». Разумеется, внешней властью может быть не только государство, но и диктат безгосударственной общины – коллективистский (коммунистический) анархизм.

Детство левых 
Истоки своих концепций безгосударственного социума классики коммунизма и левого анархизма, как известно, черпали в «золотом веке» первобытнообщинного строя. Но, как показывают последние исследования, в этом идеализируемом социуме общим было многое, но далеко не всё. Охотничьи угодья были племенными, но копьё или лук – только личными. Земельный участок был общинным, но мотыга – исключительно личной. Это при том, что энгельсовские «Принципы коммунизма» говорят об общем пользовании даже орудиями производства. Да и тот же охотник или земледелец, привнося в «общий котёл» большую (лучшую) часть добычи или урожая, не отдавал его совсем уж безвозмездно. Как плату он получал престиж, влияние в племени (общине), то есть общественный капитал. За набором других аргументированных исторических примеров отсылаем вас к замечательной статье «Коммунизм и Анархия» («Казанский анархист»).

Или возьмём антиглобализм. Именно в его рамках наиболее ярко засвечены последние акции анархистов («Черный блок», группы хакеров-анархистов и т.д.). Но при внимательном рассмотрении выясняется, что основная часть этого антикапиталистического движения выступает против конкретной формы агрессии капитала (ТНК, глобализационные проекты ВТО, МВФ, ВБ), то есть, фактически, против экономического империализма. А подавляющее большинство субъектов антиглобализма – вполне капиталистические ассоциации производителей или профсоюзы. Да и ведущие НПО глобального сопротивления – финансово мощные организации. И, если к безвластию их склонить теоретически возможно, то к обобществлению (изъятию их ресурсов) – практически невероятно.

Наконец, главным аргументом против анархизма-коммунизма является сама жизнь его активистов. В основном это молодёжные анархические тусовки, для которых движение – возрастная субкультура. Редко кто из них сохраняет свои убеждения до 30 лет, не говоря уже на всю жизнь (как это было с европейскими революционерами 1968 г.). Исчезновение коммунистических убеждений напрямую зависит от карьерного роста «в миру». Квалификация, должностной статус и забота о семье неизбежно меняют их мировоззрение в сторону «оплаты по труду», накопления и комфорта, то есть вполне капиталистических ценностей. И напротив, - отсутствие квалификации, неустроенность в жизни и, как следствие, несамостоятельность прочно привязывают повзрослевших анархистов к коммунистическому лагерю. Разумеется, исключение составляет группа бессребреников и романтиков, идеализирующих коммунизм независимо от своего статуса.

Взросление правых
Правый анархизм, во всяком случае, более зрел и честен. Мы считаем обобществление самой страшной властью. Когда за любым удобством или услугой индивид должен спрашивать чьего-то разрешения. А наиболее справедливой моделью общества, мы видим анархию в условиях частной собственности (анархизм-индивидуализм, анархо-капитализм – вопрос терминологии), традицию продвижения которой в России заложил А. Боровой. Сразу оговоримся, что мы ищем не просто капиталистическое безвластие, а исключительно анархию гармоничную, гуманную, уважающую личность, которая и является стержневой идеей анархической философии.

Да и максимально допустимое эволюцией и моралью освобождение личности – не человечества или народа, не одной личности, а каждой - то есть анархо-индивидуализм, и есть наиболее последовательный и логичный анархизм. Тем не менее, критики анархо-индивидуализма из коммунистического крыла движения обычно подчёркивали исключительно философское применение правой концепции, а свое направление видели реальной моделью построения справедливого общества. Однако и во время убийственной моды на коммунизм, индивидуалисты (хоть и в меньших масштабах) пытались доказывать обратное. Относительной массовости левого анархизма правый противопоставлял качество ярких личностей.

В годы первой русской революции возникла творческая разновидность анархо-индивидуализма под названием «мистический анархизм» (прилагательное – дань времени), продвигавший «идею достижения абсолютной свободы творческого процесса». Его последователями были такие яркие литераторы, как И. Бунин, В. Брюсов, А. Блок, Вяч. Иванов. А ещё раньше на индивидуалистическом фланге анархического движения возникло толстовство, - деятельность последователей «этического (христианского) анархизма» Льва Толстого. Широкое распространение толстовских общин в Южной Украине (Екатеринославская и Херсонская губернии) дали определённую идейную подготовку будущему махновскому движению.

Несмотря на то, что сам Махно называл себя анархистом-коммунистом, а махновский «анархизм действия» в силу военной сплочённости отличался от классического анархизма-индивидуализма, большинство крестьян, идейно поддерживавших и составлявших экономическую основу махновщины были средними собственниками и имели крепкие хозяйства. Мало того, кроме ядра «кадровых» повстанцев (3-5 тыс. чел.), основная масса махновцев находилась в рядах Повстармии сезонно, возвращаясь на сев и сбор урожая в свои хозяйства. Можно не сомневаться, что они воевали не за коммуну (в смысле обобществления), а за безвластное право на труд и результаты своего труда.

Вспомним так же, что снабжение махновской армии не основывалось на реквизициях и «развёрстках», как у коммунистов. Это были либо добровольные пожертвования, либо бартер (обмен на трофейное обмундирование, промышленную продукцию), либо товарно-денежные отношения. По воспоминаниям начштаба Повстармии В. Белаша, во время махновских рейдов в сёла на пути следования выдвигалась разведка. И там, ещё до прихода Повстармии, обычно за деньги (реже по добровольной помощи) получалось снабжение и сменный конный состав. Исходя из всего вышесказанного, мы рассматриваем основной социальный протест в истории человечества как протест мелких собственников против зарвавшегося крупного капитала или государства. Но при чём здесь коммунизм?

Зрелый анархизм 
Главный же аргумент в пользу анархизма-индивидуализма дала новая эра, информационная цивилизация, твёрдо воцаряющаяся на Земле. По замечанию известного либертарианца К. Мишеля, «С тех пор, как в 1950-х гг. биологи обнаружили, что все формы жизни можно истолковать как процесс обработки информации, возникла новая парадигма, а с ней - новая эра, которую мы называем Веком Информации». Она несёт отмирание формы Политического Общества. И «формируются общества совершенно нового типа, к которым лучше всего подошло бы определение «Общества Знания» (www.new-society.org.ua).

Как отмечает в своём докладе В.Н. Титов (всероссийская конференция «Технологии информационного общества», ноябрь 2000 г.), «В информационном пространстве Интернет все более значимым становится творческое начало человеческих личностей — носителей знаний и переработчиков информации» (http://vitaly2k.narod.ru). И в этом мы видим реальное воплощение робких наитий «мистического анархизма» о «достижении абсолютной свободы творческого процесса». Работа в сфере информационных технологий (как уже указывалось в «Анархическое завтра», часть 1, «Набат» №6) делает производителя практически неотделимым от его средства производства (мозг-компьютер-Интернет), превращает его в независимого от государства творца-индивидуала. И, чем больше индивид будет уходить в сферу информатики, чем меньше его будет привязывать к государству конкретная вещественная собственность, тем меньше это государство сможет его достать, тем меньше его будут интересовать проблемы государственной бюрократии.

Кроме того, с помощью Интернета люди из разных стран становятся идейно сплочённее и мировоззренчески целостнее, чем граждане не только одной нации или государства, но даже одного города. И подобные группы, состоящие из совершенно автономных индивидов (зачастую фигурирующих лишь под «никами»), имеют возможность влиять на своих членов единственно посредством логики и убеждения. А то, что подобные надгосударственные свободные сообщества способны на серьёзные действия в планетарном масштабе показывают впечатляющие акции антиглобалистов. Именно в таких группах мы видим зачатки универсального планетарного социума, подчинённого законам морали, свободного договора, но не политической власти.

И общественную власть – противоположность власти политической – мы понимаем единственно как совокупность устремлений свободных индивидов, добровольно объединившихся в группу для решения общей задачи, создавших для этого временную управленческую структуру и ей добровольно же подчинившихся. Как это было у махновцев в Украине. Крестьяне, закончив сев, собирались в отряды, а к осени уходили на сбор урожая. Как это происходит сейчас у части антиглобалистов. Группы и отдельные представители соорганизуются через Интернет и собираются на конкретную акцию в любой точке планеты. Но между акциями они не подвластны избранному на неё руководству (координационному центру) и участвуют в следующей только по собственному выбору.

Разрушение политической системы социума, типа Политического Общества в результате глобализационных (интеграционных) процессов, выводит на первый план общественного прогресса внеполитические системы отношений, а значит объективную реальность отмирания государства и в более широком смысле, - политических решений. Мы движемся к системе, когда политические решения должны исчезнуть в принципе. Политика, как «искусство властвовать» уйдёт из сферы межгрупповых и межличностных отношений во внутренний мир человека в искусство властвовать собой. И только на основании этой суверенной власти индивид будет общаться с окружающим миром.

Именно так, предельно радикально, мы и истолковываем девиз нашей газеты «Свобода – самоуправление!». Суверенное управление собой и есть единственная свобода. Никто не имеет права принимать решения касательно моей жизни. А, значит, каждый решает для себя и за себя. И только на этом пути может кооперироваться в своих решениях с остальными. И, наконец, важнейший фактор анархизма-индивидуализма – его отказ от вынесения идеологических приговоров будущим поколениям. Личности будут развиваться, и вступать в разнообразные союзы и соглашения, не ущемляющие их свободы. Решать какие это будут союзы и социумы – суверенное право этих будущих личностей.

 

"Набат" №9, август, 2003 г