Создан:  18 Июля 2012      Опубликован:  18 Июля 2012
Раздел:  постижение анархии - большая политика

Вроде бы совершенно ясный вопрос для любого грамотного анархиста, вдруг, оказался не очевиден членам одной из наших ячеек. В частности, в контексте национально-культурного самоопределения общин и регионов. У всех на слуху недавняя истерия, которую подняли националистические партии против закона о придании статуса региональных языкам национальных меньшинств и, в первую очередь, русскому. На волне сопротивления правящей Партии Регионов, выдвинувшей данный законопроект, этой истерии стали симпатизировать некоторые анархисты ячеек САУ на исконно русскоязычном юго-востоке Украины. Мои краткие аргументы на эту тему в социальной сети не возымели должного действия. И данной статьей я хочу напомнить увлекшимся политическим драйвом товарищам по движению основы анархической доктрины.

Не в пример нашим неискушенным коллегам, прямую связь федерализма с национально-культурным самоопределением понимают сторонники реакционного национализма. Поэтому, после 2004 г., параллельно с преследованием организаторов Северодонецкого съезда за сепаратизм (реально, - федерализм), оранжевые революционеры развернули методичную кампанию принудительной украинизации Юго-Востока. Как приходилось мне писать, именно в рамках этой кампании наблюдались попытки националистической приватизации образа Махно [1] , и шире, - радикальных анархических символов и практик, вплоть до появления идеологических мутантов типа «Автономного опіру». Думаю, что в результате именно такой дезинформации могла появиться «anarchia vulgata» в головах наших товарищей, где протест против власти уживается с шовинистической национальной идеей и авторитарной языково-культурной политикой.

Оставлю за рамками статьи очевидный вопрос, для чего регионалам и бывшим кучмовских чиновникам понадобился в 2004 г. государственный федерализм. Но их потребности удержания власти хотя бы на юго-востоке Украины никак не могут умалить или отменить приверженности анархистов к последовательному безвластному федерализму. И уж тем более, нормальный анархист должен быть нетерпим ко всякому шовинизму, пусть даже со стороны собственного народа. Как делал это Махно, негативно воспринимая в родном Гуляйполе ксенофобские лозунги «Геть кацапiв з нашоi землi! Смерть цiм гнобителям нашої рiдної мови!» [2] . В таком контексте издевательством звучали антисемитские и русофобские призывы на националистической подделке, - фестивале «День Независимости с Махно» в 2006 г. Они практически дословно повторяли крики «Бей кацапов и жидов – спасай Украину!», с которыми гайдамаки в той же махновской столице 1918 г. громили бюро анархистов [3] .

Шовинистическая идея «единства нации» подразумевает унитарное (централизованное) административно-территориальное устройство государства, реализуемое через жесткий бюрократический контроль провинций (вертикаль власти). Отчего такая идея строго антагонистична анархической доктрине. Как указывали Махно и Аршинов в своей «Организационной платформе» Всеобщего союза анархистов, «Анархизм всегда отрицал централистическую организацию… Система централизации держится на убиении в каждой личности духа критики, инициативы, независимости и на слепом подчинении широких масс «центру»… В противовес централизму анархизм всегда выдвигал и отстаивал принцип федерализма, в котором сочетались независимость личности или организации, их инициатива и служение общему делу» [4] .

Начиная с объявления первым анархическим философом Годвином федерального принципа, как метода освобождения от централизации государства. Через «Принципы федерализма» Прудона  и попытки их реализации анархистами Парижской коммуны 1873 г., чья революция имела целью создание федерации муниципальных коммун. Через знаменитый призыв Бакунина противопоставить чудовищной централизации европейских государств «великий, спасительный принцип Федерализма» [5]  и участие его последователей в Испанской революции 1868-1874 гг. с целью установления федеративной республики. До Безвластной трудовой федерации махновцев осени 1919 г. и Сарагосской программы испанских анархистов 1936 г., объявлявшей: «Политическим выражением нашей революции служит триада: ЧЕЛОВЕК, КОММУНА, ФЕДЕРАЦИЯ» [6] . Данный принцип является базовым и сквозным для нашего движения. Без федерализма не может быть анархизма, возможна лишь подделка под него в целях достижение власти.

Но, даже когда не шла речь о создании безвластной федерации, грамотные анархисты понимали, что и переход государства к федеративной республики является позитивным шагом в сторону децентрализации, освобождения общества. Таковым видел ее Кропоткин, который в августе 1917 г. принял участие в Государственном совещании, где предложил преобразование бывшей Российской империи в федеративное государство. При всем радикализме анархо-коммунизма, его основатель выступил, как политик-реалист, понимающий, что гражданские свободы должны укорениться в обществе, люди должны обрести навыки самоуправления для перехода к безвластному общежитию. И позволит это сделать децентрализация власти в федеративной республике. Так и махновцы осенью 1920 г., после падения своей Безвластной федерации, подписали с большевиками договор, в котором требовали признания за своим Вольным районом статуса федерального субъекта в составе УССР. В этом видится реалистичность анархизма, - классики не замахивались на немедленное создание царствия божьего на земле, а видели необходимость промежуточных этапов социального освобождения.

Сегодня в любой государственной иерархии, чем выше уровень власти, тем больше депутат удален от своих избирателей, меньше отражает их мнение и подконтролен им. В унитарном же государстве даже такой депутатский корпус является ширмой народовластия, драпирующей вертикаль власти - легионы никем не избираемых чиновников, которые от последнего клерка глухой райадминистрации подчинены вышестоящему начальству, - через губернаторов до Администрации Президента. Чего ждать от такой бесконтрольной системы управления, кроме произвола и пренебрежения интересами граждан и их сообществ? Но, повторюсь, и циничная эксплуатация частью олигархического политикума темы федерализма и свободного развития языков в рамках борьбы за власть не может стать поводом для анархиста отказаться от реализации этих свобод в нашем, буквальном их понимании.

Полномасштабная федеральная реформа украинского государства в значительной степени демонтирует бесконтрольную вертикаль власти. Центр принятия решений сместиться из столицы на уровень областей (федеральных субъектов), бюджетный федерализм не позволяет центральной бюрократии отбирать и разворовывать налоги из регионов, будет введена выборность губернаторов и прочих ключевых фигур исполнительной власти. Таким способом функция контроля административных подразделений переключается с вышестоящего начальства на местные сообщества. Этажность государства демонтируется, власть приближается к людям, которым ее легче контролировать и диктовать ей свои требования. Следовательно, такую реформу надо рассматривать, как акт разгосударствления, анархизации нашего общества.

И, возвращаясь от федерализма анархистов к связанному с ним национально-культурному мировоззрению, я снова приведу в пример «украинскую классику» махновского движения. Как прошлая империя была для освободившейся нации «тюрьмой народов», так и сама эта нация в рамках унитарного государства пытается подавить разнообразие малых народностей и культурных массивов в своих границах, унифицировать их под свою культуру. Выходит империя в миниатюре. А «профессиональные патриоты» оказываются не борцами за национально-культурное освобождение, а тривиальными шовинистами, стремящимися повелевать другими в этой плоскости. Махно объявлял верховным субъектом общества местное самоуправление и, таким образом, подрывал комплекс нации снизу [7] . В махновской федерации права местных сообществ превалировали над правами абстрактного народа. Откуда культпросвет Повстанческой армии предлагал школам самоопределяться с языком обучения по договоренности между преподавателями, учениками и их родителями [8] .

Соответственно, и мы в рамках федеральной реформы должны требовать для местных сообществ не только большей административной и финансовой самостоятельности, но и возвращения им естественного права культурного самоопределения. Не когда-нибудь в будущем, когда все меньшинства будут ассимилированы, а этническая карта Украины устроит последнего «профессионального патриота», а сейчас, от начала и до конца следуя анархическим принципам в отношении живого национально-культурного разнообразия нашей общей Родины.

---------------------------------------------------------------------------------

[1] Азаров В Моя махновщина // http://azarov.net/comprehension/history/17-my-mahno.html
[2] Махно Н. Воспоминания. т.1. к. 1991., с.47
[3] Белаш А.В., Белаш В.Ф. Дороги Нестора Махно. К. 1993., с.24
[4] № 490. Организационная платформа Всеобщего союза анархистов // Анархисты. Документы и материалы. т.2. 1917-1935 гг. М. 1999
[5] Бакунин М.А. Избранные сочинения. т.3. Петербург. 1920., с.126
[6] Концепция либертарного коммунизма (Сарагосская программа) // http://www.aitrus.narod.ru/zaragosprogram.htm
[7] Шубин А.В. Нестор Махно и национальный вопрос. Община № 29 от 10.03.1989 г. // http://www.makhno.ru/st/57.php
[8] Аршинов П. История махновского движения (1918 - 1921). М. 1996., с. 138-139