Создан:
26 Ноября 2011
Опубликован:
26 Ноября 2011
Раздел:
постижение анархии -
история движения
Есть в историческом календаре Украины одна незаслуженно забытая дата, которая с полным правом может претендовать на звание мемориала в честь погибших анархистов. И прав у нее на это звание в нашей стране куда больше, чем у Первомая, учрежденного, как известно, в память чикагских анархистов. Больше потому, что символизирует она не столько скорбь о павших махновцах, сколько упущенные возможности анархической республики в Украине, которые еще можно наверстать.
Актуально и совпадение нашей траурной даты с Днем памяти жертв Голодомора. Ведь именно на махновском крестьянстве еще весной 1920 г. большевики впервые испытали технологию принуждения голодом, - продотряды полностью изымали продукты питания в повстанческих районах, пытаясь тем самым подавить сопротивление села. У нас же речь пойдет о 26 ноября 1920 г., когда большевистский режим УССР вероломно нарушил Старобельское соглашение с махновцами, напал на Повстанческую армию и начал повальные аресты анархистов по городам и весям Украины. Но, все по порядку…
* * *
К августу 1920 г. стало ясно, что стратегия Красной армии (РККА) по войне на два фронта, - против Врангеля и махновцев, - потерпела крах. Пренебрежение большевиков крымским направлением привело к тому, что белые пополнили силы и повели наступление из Крыма на соединение с польской армией. А после разгрома армий Тухачевского под Варшавой, у красных не было сил им сопротивляться. К середине сентября врангелевцы захватили громадный плацдарм в Северной Таврии, и подошли к Екатеринославу. Для большевиков возникла новая угроза потери Украины, как летом 1919 г. Единственным способом спасти положение было втягивание в борьбу махновской конницы – лучшей среди армий Гражданской войны.
Такой союз был необходим и махновцам для возобновления анархического строительства. Ведь постоянно рейдировавшая Повстармия обросла на 2/3 новым составом, не видевшим созидательной стороны анархизма, - Вольных Советов, союзов, коммун и других институтов созидательного безвластия. Махновцам надо было снова осесть. Кроме того, по словам начальника махновского Культпросвета П. Аршинова, с уничтожением Врангеля «общероссийская действительность освобождалась от той контрреволюционной пестроты». В результате чего массы смогли бы осмотреться, сделать выводы [1] . Махновцы надеялись, что трудящиеся поймут, как коммунисты эксплуатируют их революционный порыв в интересах своей власти, отвернутся от большевиков и поддержат анархистов.
29 сентября 1920 г., в результате телефонных переговоров между махновцами и большевиками было заключено перемирие. После чего официальное, так называемое Старобельское соглашение было подписано в Харькове 2 октября 1920 г. Соглашение объявляло: 1) Освобождение махновцев и анархистов во всех советских республиках. 2) Признание Советской властью махновцев и анархистов, как революционных организаций. Свободу их агитации без призыва к насильственному свержению Советского правительства. 3) Свободное участие махновцев и анархистов в выборах в Советы, вплоть до 5-го Всеукраинского съезда Советов. 4) Наконец, главным условием махновцев был подписание пункта 4 политической части Соглашения об организации в районах действия Повстанческой армии анархического федерального субъекта.
Пункты Соглашения о легализации махновских и анархистских организаций, их отказе от насильственного свержения Советской власти и участии в выборах Советов, говорят о кардинальной смене стратегии продвижения анархического проекта «Вольный советский строй» (ВСС). Махновцы вернулись к своим установкам мая 1919 г.: «применять критический, в партийном смысле слова, способ развития революции» и «путем вскрытия мелких и основных недостатков современного строя, внедряет в массы идею анархического строительства жизни»[2] . То есть к идее мирного построения ВСС, как конкурентного варианта в рамках советской системы. Только теперь они хотели строить его не в одном Гуляйпольском районе, а во всей Украине.
По условиям Соглашения махновские войска приняли активное участие в разгроме Врангеля. Их проход в тыл Донской армии сыграл важную роль в поражении белых в Северной Таврии. Зная боевые качества махновцев, Фрунзе приказал им захватить крымские перешейки и удерживать их до подхода войск РККА. И, хотя махновский корпус С. Каретникова не выполнил этот самоубийственный приказ, форсировав Сиваш 8 ноября, он оттянул на себя силы Врангеля и тем самым обеспечил взятие Перекопа. А, когда 11 ноября махновцы разгромили основной резерв белых – кавалерийский корпус Барбовича, Врангель прекратил оборону Крыма и начал эвакуацию своей армии. В результате, авторитет Повстармии среди красноармейцев был так высок, что занимавшая Симферополь и Севастополь кавалерия 2-й Конармии называла себя махновцами[3] .
Еще с 1919 г. часть Центральной и вся Левобережная Украина была сообществом потенциально махновских районов. Аршинов указывал, что махновщина, как социальное движение украинских тружеников представляла собой широчайшее явление и не ограничивалась его главным потоком, зародившимся в Гуляйпольском районе. «Дух и лозунги ее всколыхнули большинство губерний Украины… В каждой из них трудящиеся массы пытались осуществить свою независимость в махновском смысле» [4] . А Соглашение и героизм повстанцев в крымской кампании способствовали проникновению их влияния даже в государственные органы УССР. Так один из функционеров КП(б)У Равич-Черкасский замечал, что в 1920 г. махновщиной была заражена вся Украина: части РККА, гражданские и партийные организации. «Каждый украинский революционер: большевик, коммунист, левый эсер, - в той или иной мере подвержен этому заболеванию» [5] .
Используя положение договора о свободе агитации, махновцы все более подогревали анархические настроения масс. Вместе с анархистами Украинской конфедерации «Набат» они развили широкую пропаганду идей ВСС на лекциях, митингах и в печати. За время Соглашения их агитаторы открыто выступали во всех промышленных центрах Украины, расшатывая и без того слабое влияние большевиков на рабочих. По свидетельству начштаба махновской армии В. Белаша, Культпросвет формировал редколлегии анархической прессы, которые разъезжались по стране. В Киеве, Екатеринославе, Елисаветграде, Одессе, Полтаве, Кременчуге, Херсоне, Николаеве, Александровске, Мариуполе, Бердянске, Юзово и Крыму они ставили «дело печати и пропаганды анархических идей на должную высоту» [6] .
Хоть Советская власть и пыталась препятствовать работе анархистов, настроения масс были для нее угрожающими. Как вспоминал секретарь «Набата» В. Волин, «Интерес и симпатии трудового народа к анархистским идеям и движению оказался выше всех ожиданий. Выйдя из московской тюрьмы и возвратившись на Украину, я был удивлен, увидев, как в нашу харьковскую штаб-квартиру на вечерние собрания приходили целые толпы народа. Каждый раз мы вынуждены были оставлять за дверью несколько сот человек, которым не хватало места. И, несмотря на наступившие холода, многие стояли снаружи, прислушиваясь к каждому слову выступавших, доносившемуся через приоткрытую дверь» [7] .
Мало того, во время и после крымской кампании целые части РККА стремилась перейти в махновскую армию. Этого требовали делегации 30-й и 42-й дивизий. В 20-х числах ноября 1920 г. в махновские полки влилось 16 эскадронов, шедших на пополнение 2-й Конармии Миронова. Махновские агитаторы работали и в 1-й Конармии Буденного, от которой в результате ушла бригада Маслакова. А в штаб-квартиру «Набата» ночью пришли делегаты от полков столичного гарнизона и предложили помощь в свержении Совнаркома УССР. «Мы просим анархистскую партию быть заодно с нами, поручить нам действовать от ее имени», чтобы арестовать Совнарком и провозгласить анархическое правительство Украины. Волин отказал и объяснил красноармейцам невозможность «анархического правительства» [8] . Но настрой украинской РККА был вполне ясен.
В результате Соглашения, и еще до подписания 4-го пункта, махновцы освободили и контролировали примерно тот же район, что и весной 1919 г. От Павлограда на севере, Славянска, Юзово (Донецка) и Волновахи на востоке, Мелитополя и Бердянска на юге до Екатеринослава и Александровска на западе. И всюду кипело социальное строительство: создавались Вольные Советы, органы народного здравоохранения, образования и самообороны. Явочным порядком вводилась реализация 4-го пункта.
И после подписания 4-го пункта этот федеральный субъект, условно, - Гуляйпольский район, - становился главным генератором анархических идей и полем испытаний механизмов безвластного самоуправления. По замечанию историка В. Чопа, «получалась картина односторонней интеграции в Советскую Украину. Махновцы собирались воздействовать на всеукраинскую политику через Всеукраинские съезды Советов, но сами не допускали к себе систему госаппарата большевиков»[9] . Постепенно их практики распространялись бы на смежные территории, на районы с сильными повстанческими традициями, где местные махновцы также получили бы большинство в Советах.
В виду таких успехов мирного продвижения ВСС, становится ясно, какое значение имело для анархистов Старобельское соглашение. Как отмечал историк В. Литвинов, махновцы с легкостью подписали пункт об отказе от насильственного свержения Советской власти. Они были уверены, что на будущих выборах в местные Советы и Всеукраинский съезд Советов получат абсолютное большинство[10] . Съезд был верховным органом управления в УССР, и его махновское большинство законным образом могло отобрать у Совнаркома полицию и армию, и власть ленинского режима в Украине зависла бы в воздухе. Так создавались легальные предпосылки для изменения конституционных основ УССР с «диктатуры пролетариата» на некую прото-анархическую (в современной терминологии, - коммуналистическую) федерацию с широкой автономией местных Советов.
Смертельную угрозу своей власти прекрасно понимал и Совнарком Украины, поэтому со дня на день откладывал подписание 4-го пункта, мотивируя это несогласованностью с Москвой. При наличии громадной военной машины РККА, большевикам не была страшна махновщина, объявленная вне закона. Но она становилась решительным приговором ленинскому режиму в качестве легальной, находящейся в правовом поле государства политической силы. Поэтому Совнарком УССР стал готовить провокацию с целью разрыва Соглашения, при этом всячески усыпляя бдительность махновцев.
В нарушение Соглашения Фрунзе издал приказ о переброске корпуса Картеникова на Кавказ, таким образом, собираясь лишить Гуляйпольский район военной поддержки до подписания пункта о его автономии. А когда махновцы отказались это делать и вливаться в части РККА, ссылаясь на Соглашение, командиры корпуса были вызваны в штаб Фрунзе и предательски расстреляны. После чего в ночь на 26 ноября красным войскам был отдан приказ ликвидировать махновщину. На разгром Повстармии были брошены 5 регулярных армий РККА. Всего более 350 тыс. личного состава с бронепоездами, броневиками, артиллерией и авиацией[11] . Красные атаковали Гуляй-Поле, а полевая армия махновцев с трудом вырвалась из Крыма, но была разбита в Северной Таврии.
За время Соглашения анархистам в УССР дали возможность проявиться, ЧК всех их взяла на учет. И после вероломного разрыва договора, чекистами в Харькове был арестован весь Секретариат «Набата»: Волин, Коган, Барон, Мрачный, Готман и др. Там же было арестовано и махновское полпредство: Попов, Буданов, Хохотва, а так же находившиеся на излечении командиры, всего 346 человек. Ликвидированы организации анархистов в Киеве и других городах[12] . Степень страха большевиков перед перспективами Соглашения демонстрирует широта арестов. В Харькове на анархистов устраивали облавы и засады. Причем, арестовывали не только их самих, но и их знакомых. Отправляли в ЧК всякого, кто заходил купить книжку в анархическую лавку «Свободное Братство», и даже тех, кто читал развешанную на стенах легальную газету «Набат». А в Елисаветграде по обвинению в анархизме были схвачены подростки от 15 лет[13] . За редким исключением, все они окончили свои дни в лагерях и застенках ЧК.
* * *
Так закончился первый из двух крупнейших анархических экспериментов в истории человечества. И хоть махновцев постигла неудача, мы помним главное, - провал эксперимента был вызван предательством большевиков, а не отказом от участия в нем широких масс населения. Напротив, не будь вероломного нападения РККА, махновцы и анархисты получили бы уверенное большинство на выборах и провели демократизацию политической системы УССР, за которой могла бы последовать цепная реакция падения большевистской диктатуры и в других советских республиках. А, значит, история СССР, Европы, да и всего мира была бы другой.
И хотя история не знает сослагательного наклонения, махновский проект разгосударствления показал всю реалистичность анархизма, как полноправной социальной стратегии для Украины. К тому же не экспортированной нам от «Старшего Брата» или «просвещенной Европы», а являющейся органичным ментальным продуктом украинского общества.
[1] Аршинов П. История махновского движения (1918-1921) // Тайны истории. М. 1996., с.115
[2] Белаш А.В., Белаш В.Ф. Дороги Нестора Махно. К. 1993., с.203
[3] Белаш А.В., Белаш В.Ф. Дороги Нестора Махно. К. 1993., с.485
[4] Аршинов П. История махновского движения (1918-1921) // Тайны истории. М. 1996., с.162
[5] Равич-Черкасский М. Махно и махновщина. Екатеринослав. 1920., с.19
[6] Белаш А.В., Белаш В.Ф. Дороги Нестора Махно. К. 1993., с.483
[7] Волин В.М. Неизвестная революция, 1917-1921. М. 2005., с.489-490
[8] Волин В.М. Неизвестная революция, 1917-1921. М. 2005., с.152. Вслед за А. Гореликом и комментатором книги А. Дубовиком, я склонен относить это событие к осени 1920, а не к 1919 г. Весной 1919 г. большевики только утверждались в Украине, а осенью того же года она вообще была территорией деникинцев и махновцев. Так что данные события могли иметь место только осенью 1920 г.
[9] Чоп В. Нестор Иванович Махно. Запорожье. 1998., с.59
[10] Литвинов В. О четвертом (октябрь 1920 года) военно-политическом соглашении между Революционно-повстанческой армией (махновцев) и коммунистическим правительством РСФСР // International Review of Social History 32, 1987, с.367
[11] Белаш А.В., Белаш В.Ф. Дороги Нестора Махно. К. 1993., с.491
[12] Белаш А.В., Белаш В.Ф. Дороги Нестора Махно. К. 1993., с.492
[13] Аршинов П. История махновского движения (1918-1921) // Тайны истории. М. 1996., с.127-128