Июльский кризис

Создан:  04 Сентября 2000      Опубликован:  04 Сентября 2000
Раздел:  постижение анархии - история движения

После Февральской революции 1917г. анархисты получили свободу пропаганды своих идей и стали создавать организации по всей России. За период с марта по октябрь анархистские группы и федерации были созданы, по крайней мере, в 28 городах и в 12-й армии Северного фронта.

Среди масс Петрограда и крупных центров преобладали радикальные настроения, поэтому во влиянии на народ анархистов-индивидуалистов и анархо-синдикалистов намного опережали последователи левого крыла анархизма - анархисты-коммунисты. Но все они одинаково отвергали значимость Февраля, как последнего слова революции, утверждая, что на смену единовластию царя лишь пришло самодержавие буржуазии. Анархисты стремились развить буржуазной революции в социальную.

Федерация 
В период весны-осени 1917г. их союзниками были большевики, т.к. имели с ними общего врага - Временное правительство. Поэтому в Петрограде они зачастую действовали сообща, лишь конкурируя во влиянии на полки и заводы. Сильным авторитетом анархисты пользовались на заводах “Эриксон”, “Треугольник”, “Новый Леснер”, Металлическом и, по крайней мере, в 1-м пулемётном полку и 110-м артдивизионе. Хотя анархисты не могли спорить с большевиками по мощности авторитарной организации, большевики всерьёз опасались анархистской пропаганды, т.к. в России этого периода были очень сильны антигосударственные настроения. Ленин писал: “Государство, бывшее веками органом угнетения и ограбления народа, оставило нам в наследство величайшую ненависть и недоверие масс ко всему государственному”. Опасная сила стихийного анархизма масс, вызванного войной, упадком экономики и бездарностью власти, была страшным оружием. Эти настроения и стали главным козырем анархистов Петрограда, предпринявших в июле 1917г. попытку восстания.

Штаб Петроградской федерации анархистов-коммунистов (ПФАК) находился в Выборгском районе, на даче генерала Дурново. 9 июня там прошла конференция делегатов от 95 предприятий и воинских частей, на которой был образован “Временный революционный комитет” (ВРК). Причём министр П. Милюков утверждал, что ВРК был анархо-большевистским административным центром восстания. Это объясняется тем, что председатель Выборгского районного комитета РСДРП/б М. Лацис и фактический командир 1-го пулемётного полка большевик прапорщик А. Семашко были сторонниками анархистского плана восстания, в которое должна была перерасти вооруженная демонстрация 10 июня.

В то же время, большевистский ЦК во главе с Лениным всячески противился восстанию из-за разногласия с анархистами в видении его конечной цели. Для либеральной буржуазии в феврале и большевиков в октябре 1917г. главным вопросом революции был вопрос о власти, т.е. вопрос о том, кто и как будет налагать свою волю на народ. Именно поэтому большевикам нужно было время для того, чтобы нарастить свои силы и сорганизоваться, не столько для захвата, сколько для удержания власти. Между тем, главным вопросом анархической революции был вопрос о самоуправлении народа, как территориальном так и производственном. И в этом контексте им не нужно было время на подготовку. Народ, особенно в провинциях, с первых дней Февральской революции стал захватывать заводы и помещичьи земли и организовывать самоуправление. Напротив, они должны были спешить с восстанием, пока правая или левая реакция не отобрала у самоуправляемых общин и коллективов земли и предприятия.

Таким образом, целью анархистов была социальная революция без установления собственной власти, а, следовательно, без права на эксплуатацию народа. Целью же Ленина был политический переворот, захват власти и фактическое установление монополии на эксплуатацию. С этой точки зрения, победа революции под анархистским лозунгом “Вся власть Советам на местах!” дала бы мощный толчок движению местного самоуправления, разрушив планы жесткой большевистской централизации. А анархистская “социализация”(передача предприятий в собственность трудовым коллективам) поставила бы крест на большевистской идее национализации, т.е. конфискации всех производств в пользу компартии. Кроме того, анархисты понимали, что, благодаря некомпетентности Временного правительства, влияние большевиков в массах растёт с каждым днём, и скоро они станут доминирующей силой социального протеста. Поэтому ПФАК спешила воспользоваться своим авторитетом и революционной ситуацией в столице.

Погром 
Однако, проходивший в те дни, I-й Всероссийский съезд Советов, своим эсеро-меньшевистским большинством запретил демонстрацию. И прикрываясь резолюцией съезда, ЦК РСДРП/б вывел большевиков из состава ВРК. Это стало причиной серьезного конфликта в партии. Как докладывал Лацис, революционный порыв масс был таким, что, узнав об отмене демонстрации, некоторые рядовые большевики в гневе рвали партбилеты. По свидетельству члена Кронштадтского Совета большевика И. Флеровского, часы, когда он успокаивал матросов, получивших приказ отбоя, были “наиболее трагичными во всей жизни”. А Сталин и Смилга вообще подали заявления о выходе из ЦК.

Чтобы сбить накал страстей в городе съезд Советов стал готовить на 18 июня контрдемонстрацию в поддержку Временного правительства. Узнав об этом, анархистский ВРК собрал на своё заседание делегатов уже от 150 заводов и полков и стал готовить свою демонстрацию (фактически восстание) на 14 июня. Но большевики обыграли и анархистов и правительство. Бросив на заседания анархистского ВРК, на заводы и в части гарнизона своих опытных агитаторов, они не только провалили анархистское восстание, но и превратили огромную демонстрацию 18 июня (400-500 тыс. чел.) в форум своей поддержки.

Федерация не сдавалась. В самый разгар демонстрации анархистская дружина И. Жука и вооруженные солдаты (всего 1500-2000 чел.) захватили тюрьму “Кресты” и освободили своих товарищей. На следующий день части Преображенского и Семеновского полков, казачьи сотни и броневики во главе с министром юстиции П. Переверзевым осадили дачу Дурново и потребовали выдачи заключенных. Оборонявшие штаб 60 анархистов ответили отказом. Каратели разгромили дачу и арестовали 59 человек. В столкновении погиб один из лидеров ПФАК Аснин.

Обстановка накалялась. Среди арестованных защитников штаба был отряд кронштадтских матросов-анархистов А. Железнякова. Подогреваемая анархистской пропагандой, военно-морская база Кронштадта кипела негодованием. Экипажи и береговые команды собирались идти на Петроград вызволять “братву”. Весть о погроме в анархистском штабе взбудоражила заводы Выборгской стороны. Толпы рабочих с семьями весь день 19 июня шли на гражданскую панихиду Аснина, проходившую во дворе разгромленной дачи Дурново. Накал страстей был таков, что Лацис 20 июня докладывал Петроградскому комитету РСДРП/б: “Мы два дня держали массу. Они ставят нам ультиматум... Мы должны иметь наготове разработанный план... если масса вырвется на улицу”. Анархисты в те дни были народными героями. Прямо с панихиды анархистская организация завода “Розенкранц” послала своих делегатов в, идейно близкий ПФАК, 1-й пулемётный полк.

Пулеметчики 
Первый запасной пулемётный полк был гигантской “учебкой”, поставлявшей пулемётные кадры для всей действующей армии. Это была самая мощная часть Петроградского гарнизона, насчитывающая 19600 солдат, огромное количество пулемётов. Полк был способен в одиночку свергнуть Временное правительство. Казармы полка находились недалеко от дачи Дурново и анархисты вели там массированную агитацию, причем погибший Аснин был особо популярен у пулемётчиков. Поэтому, хотя многие солдаты полка по партийной принадлежности и были большевиками, фактически они стояли на анархистских позициях. В первую очередь это касалось командира полка, члена Военной организации (ВО) при ЦК РСДРП/б прапорщика Семашко и его товарищей.

Подобно тому, как большевики были некогда левым крылом единой РСДРП, так в июне 1917г. Военная организация и Выборгский райком стали левым крылом самих большевиков, идейно и тактически смыкавшимся с ПФАК и поддерживающим анархистский план немедленного восстания. Как заметил член Петроградского комитета М. Харитонов, невозможно было понять, где кончается большевик и начинается анархист, т.к. среди членов партии было много таких, кто не разделял теорию РСДРП/б.

Кроме гибели Аснина, поводом к волнениям в полку стала отправка маршевых рот на фронт, в мясорубку наступления и слухи о возможном расформировании полка. Наконец, в настроениях пулемётчиков присутствовал сильный социальный аспект. Солдаты 1-го пулемётного, как и других полков Петрограда были вчерашними крестьянами, которых вырвали из главного в их жизни процесса дележа и освоения помещичьих земель. Вместо этого их готовили к отправке на бойню. Поэтому жизненно важными для крестьянско-солдатской массы были вопросы прекращения войны и легализации захваченных земель, а ни как не патриотизм или верность Временному правительству, которое вопросы эти не решало.

Решение 
Медлить было нельзя. Ввиду намечающегося мятежа пулемётчиков, 2 июля на даче Дурново прошло тайное совещание 14 ведущих деятелей ПФАК, на котором было принято решение о мобилизации всех анархистских сил, призыве рабочих и гарнизона к восстанию.

Важно понять, что ПФАК не была партией с фиксированным членством. Фактически членами федерации считались лишь её функционеры. А цель свою ПФАК видела в привлечении народа к анархическим идеям. Тем не менее, судя по мандату секретаря ПФАК И. Блейхмана (октябрь 1917г.), в Петрограде было 18 тыс. только анархистов-коммунистов. Кроме них в городе действовал “Союз анархо-синдикалистской пропаганды”, а в Кронштадте существовала мощная организация анархо-синдикалистов Х. Ярчука. Анархисты, в частности И. Жук, были организаторами части петроградских отрядов Красной гвардии. А на выше указанных “анархистских” заводах существовали вооруженные формирования фабзавкомов. Одним словом, петроградские анархисты июля 1917г. представляли собой внушительную силу. Наконец, Петроградский комитет РСДРП/б за март-июль 1917г. пополнился 30 тыс. членов, с которыми большевики просто не имели времени провести детальную разъяснительную работу по теории партии, и которым одинаково импонировали большевистские и анархистские лозунги.

Кстати, о лозунгах. Как тонко заметил один из идеологов махновского движения анархист П. Аршинов, “октябрьский переворот совершался под двумя лозунгами: “Фабрики рабочим! Земля крестьянам!”. Трудящиеся вкладывали в эти лозунги простой смысл, без комментариев, - т.е. всё фабрично-заводское хозяйство страны революция должна передать непосредственному управлению рабочих, землю и земельное хозяйство - крестьянам. Такой же непосредственно народный смысл носили и анархистские лозунги, касавшиеся социализации и местного самоуправления. Межу тем, известные демагоги большевики лишь использовали чаяния масс, наполняли импонирующие народу лозунги своим тоталитарным смыслом. Так было и с ведущим лозунгом июльского движения “Вся власть Советам!”, который народом рассматривался как требование передачи власти плюралистическому многопартийному органу. Анархисты, судя по речи Ярчука на I-й Всероссийской конференции анархо-синдикалистов, видели Советы, как переходную форму организации власти, которая будет служить сокращению государственных функций: “Мы за Советы, как форму народно-политической организации, ведущую к децентрализации и распылению власти”. Большевики же, выдвигая этот лозунг, заранее планировали, путём силы и фальсификаций, получить подавляющее большинство в этих Советах, что они и осуществили в течение зимы 1917-18гг.

Движение 
Итак, на тайном совещании анархистов ударной когортой восстания решено было сделать 1-й пулеметный полк. Поэтому после разведки настроений пулемётчиков анархистами “Розенкранца”, полк подвергся мощной агитационной атаке главных сил федерации. 3 июля на полковом митинге, организованном анархистами 16-й роты во главе с Я. Головиным, выступили лидеры ПФАК И. Блейхман, П. Колобушкин и глава анархистов 110-го артдивизиона П. Павлов. В результате полк принял решение о вооруженном выступлении (пулемётчики и анархисты называли его “движением”) против Временного правительства. Эсеро-меньшевистский полковой комитет был разогнан и заменён ВРК во главе с Семашко, Блейхманом, Головиным. Выступление было назначено на 17 часов. А делегации солдат полка были отправлены за подмогой на заводы и в части гарнизона.

Большевистский ЦК был растерян, пытался остановить движение, посылал лучшие партийные кадры на сдерживание масс. В частях и на заводах тушили пожар “преждевременной” революции С. Орджоникидзе, В. Молотов, Е. Егоров, А. Васильев. Весь день анархисты и пулеметчики вели напряженную агитационную дуэль с большевиками, которым так и не удалось выполнить установку ЦК на удушение анархистского восстания. Большевики-пулемётчики заявляли, что “лучше выйдут из партии, но не пойдут против постановления полка”. Однако противоречивые призывы всё же задержали демонстрацию. Лишь к 19 часам пулемётчики заняли Финляндский вокзал и стратегические мосты, ведущие к центру города. Ровно в 20.00. члены ВРК сели на грузовики и возглавили батальоны пулемётчиков и колонны рабочих, которые, собирая по пути присоединяющиеся полки и заводы, начали марш к Таврическому дворцу, где располагался Центральный Исполнительный Комитет (ЦИК) Советов.

И тут ПФАК допустила главную ошибку, которая вылилась в трагедию всего движения. Вспомнив о партийной дисциплине и опасаясь возможного наказания, Семашко и лидеры Выборгского райкома настояли на том, чтобы демонстрация сделала небольшой крюк и всё-таки заручилась поддержкой руководящих органов партии, располагавшихся недалеко от Финляндского вокзала, - во дворце Кшесинской. Во избежание раскола анархисты нехотя согласились. К 22 часам площадь у дворца Кшесинской была заполнена рабочими, пулеметчиками, солдатами Гренадерского, Московского и других полков. Успокоительные выступления Я. Свердлова, М. Калинина и Н. Подвойского были освистаны. Таким образом, вооруженное выступление масс стало фактом, провалом ЦК и победой анархистов.

Но победой сиюминутной. Осознав, что восставших остановить невозможно, лидеры ВО прямо с балкона дворца объявили о том, что возглавят движение. Это решение приветствовали большевики-пулемётчики и Выборгский райком. Обрадованный Семашко, от имени ВРК, в одночасье передал руководство восстанием специальному Оперативному Штабу при ВО и анархисты ПФАК фактически потеряли влияние на ход событий. А новое руководство, в соответствии с требованием ЦК, стало убеждать восставших идти мирной, хоть и вооруженной демонстрацией к Таврическому дворцу и потребовать от эсеро-меньшевистского ЦИКа взять власть в свои руки. Вряд ли восставшие могли сразу перестроиться на мирную демонстрацию, но путаница в призывах внесла сумятицу в их ряды и лишила большой доли решимости.

Июльская ночь 
Ближе к полуночи броневики запасного автобронедивизиона заняли оборону у дворца Кшесинской. 16-я рота 1-го пулемётного полка заняла Петропавловскую крепость. Колонны демонстрантов заняли центральную часть города. Здесь они неоднократно подвергались обстрелам и столкновениям со сторонниками Временного правительства. Пока власть находилась в растерянности, в стычках с демонстрантами приняли участие военные и полувоенные организации правого толка: “Армия чести”, “Военная лига”, “Комитет борьбы с большевизмом и анархизмом”, “Национальный клуб” и др. Их снайпера постоянно обстреливали восставших из окон близлежащих домов. Наиболее крупное столкновение произошло около 23 часов у Гостиного двора. Многотысячная колонна Гренадерского, Павловского, 3-го, 180-го полков и рабочих заводов Васильевского острова была атакована буржуазной толпой. Когда последние не смогли задержать продвижение колонны, с чердаков, крыш и окон был открыт шквальный ружейно-пулеметный огонь. По словам очевидца “от огня получился сплошной рев”. Спасаясь, рабочие кинулись в боковые улицы и подворотни, а солдаты вступили в бой и подавили сопротивление.

В полночь десятки тысяч солдат и рабочих с Выборгской стороны заполнили улицы вокруг Таврического дворца. К 2 часам ночи к ним присоединились 30 тыс. путиловцев с семьями. Возмущённые массы орали и бесновались, размахивая красными и черными знаменами. Беззащитный ЦИК дрожал в ожидании разгрома. Но на его счастье анархисты уже не контролировали ситуацию и Блейхман не мог отдать полномочный приказ о штурме Таврического или походе на Зимний. А Оперативный штаб ВО был удовлетворён демонстрацией своей силы и тем, что лидеры ЦИКа приняли к рассмотрению требования восставших (реально требования ЦК РСДРП/б). Власть над массами зависла, растворилась в июльской ночи. Всю ночь демонстранты хаотично бурлили вокруг Таврического дворца. В отсутствии обещанной цели и дисциплины, возбуждение масс нередко выливалось в пьянство и погромы на прилегающих улицах. К рассвету, разочарованные и усталые, демонстранты вернуться в свои кварталы.

Кронштадцы 
С раннего утра 4 июля, практически во всех частях и на заводах города шла ожесточённая борьба межу анархистами и большевиками с одной стороны и эсеро-меньшевистскими представителями ЦИК с другой за влияние на массы. Некоторые, особенно гвардейские, полки оставались нейтральными, не принимая сторону ни мятежников, ни Совета. Некоторые заводы, деморализованные неудачей первого дня, отказались продолжать выступление. Тем не менее, около 500 тыс. демонстрантов снова вышли на улицу. Большевистские лидеры продолжали настаивать на мирном характере выступления. А ПФАК рассчитывала взять реванш за саботаж ВО и, с помощью прибывающих кронштадтцев, свергнуть правительство.

К 11 часам утра на Университетской набережной высадилось около 30 тыс. кронштадтских матросов и рабочих: большевики Раскольникова, анархо-синдикалисты Ярчука, левые эсеры Смолянского. Здесь их восторженно приветствовали колонны восставших. Кронштадтцев встретили анархисты во главе с Блейхманом. Он и Ярчук стали склонять колебавшихся большевиков и левых эсеров к решительным действиям. Однако Раскольников уже получил инструкции из ВО и, шантажируя расколом движения, под предлогом соединения с полковыми колоннами, уговорил восставших “получить благословение” у Ленина во дворце Кшесинской. Блейхман, Ярчук и Смолянский, как и в первый день, не пошли на открытый конфликт. Однако, когда топтание у дворца затянулось, а большевики стали требовать выхода Ленина, Ярчук и Смолянский демонстративно увели свои колонны к штаб-квартире ЦИКа.

Практически беспрерывно колонны восставших подвергались обстрелам, стычкам с казачьими и юнкерскими сводными отрядами, нападениям праворадикальных толп. Около 12 часов дня колонна путиловцев и 2-го пулемётного полка вступила в бой на Садовой. Крупнейшее столкновение произошло в 15 часов на Невском проспекте, когда массированный обстрел кронштадтской колонны привел к панике и многочисленным жертвам. Для подавления огневых точек пришлось вызывать броневики. Кронштадтцы к 18 часам все-таки вышли к ЦИКу на соединение с 1-м пулеметным полком. По словам Ярчука: “Когда мы пришли к Таврическому дворцу, все были настолько возбуждены, что я подумал, пойдут на его штурм”. Матросы стали ломать ворота, проникли на первый этаж, а, пытавшегося их успокоить министра-эсера В. Чернова анархисты из кронштадтской машинной команды, с криком “Вот один из тех, кто стреляет в народ”, чуть не разорвали на куски. Сильно досталось и мешавшему самосуду Троцкому. Но всё это буйство, ввиду противодействия лидеров большевиков и неспособности Ярчука овладеть общим командованием, снова скатилось в бесцельный погром, всеразрушающий анархизм масс.

Реакция 
Судьба ЦИКа и Временного правительства висела на волоске. И в эти минуты министр юстиции Переверзев пустил в ход мощное оружие информационной войны. Его агенты распространили в нейтральных гвардейских полках информацию о том, что большевики получают деньги от германской разведки, и Ленин спровоцировал мятеж по приказу немцев. Информация имела эффект разорвавшейся бомбы. Преображенский, Семёновский, Измайловский полки выступили на защиту ЦИКа. Весть о приближении гвардейцев и грянувший ливень заставили большевиков отвести свои колонны от Таврического дворца. Но блуждающие группы восставших продолжали громить магазины, вступать в стычки с казаками и праворадикалами. Тем временем гвардейцы при поддержке 1-го и 4-го Донских казачьих полков и конной артиллерии вступили в центр города. У Троицкого моста они попали в засаду, понесли большие потери, но с помощью пушек пробились к ЦИКу. Кроме того, в Петроград шли с фронта части 1-й и 12-й армий общей численностью 16 тыс. человек. Поэтому, ввиду бесцельности дальнейших выступлений, большая часть демонстрантов по приказу ВО ушла в свои районы. Лишь 300 матросов Ярчука и 200 солдат 1-го пулемётного и Гренадерского полков решили биться и остались защищать дворец Кшесинской.

Реакция Временного правительства на пораженческую политику большевиков, задушивших восстание изнутри, не заставила себя ждать. В ночь на 5 июля были отключены телефоны всех лиц и организаций, участвовавших в демонстрации, разведены мосты через Неву. В 4 часа утра 5 июля сводный отряд юнкеров и ветеранов разгромил редакцию “Правды”. К несчастью им не удалось схватить Ленина, который уехал несколькими минутами раньше. А в 3 часа утра 6 июля, игнорируя известие о капитуляции большевиков, ударная правительственная группа из частей Петроградского, Семеновского и Волынского гвардейских полков при поддержке броневиков и тяжелой артиллерии начали окружение дворца Кшесинской.
 
Узнав о приближении такой силы, лидеры большевиков разбежались, а анархисты Ярчука и солдаты отошли в Петропавловскую крепость охраняемую 16-й “анархистской” ротой пулемётчиков. Начались долгие уговоры осаждённых как лидерами ЦИКа так и ЦК РСДРП/б, личные переговоры Ярчука и Ильина с представителями правительства и фронтовой группы войск. Лишь к полудню Ярчук и, находившийся в крепости, Сталин поставили вопрос о сдаче на голосование среди матросов и солдат. Большинство отказалось стать мучениками революции. В тот же день правительственные войска практически без боя захватили дачу Дурново.

Временное правительство приняло постановление об аресте всех организаторов и руководителей вооруженного выступления. Были разоружены и отправлены на передовую 1-й пулемётный, 180-й пехотный и Гренадерский полки. Ленин до самого Октября ушел в подполье. Результатом информационной войны стала неприязнь рабочих к большевикам, да такая, что большевистский комитет гигантского Металлического завода потребовал от ЦК РСДРП/б предстать перед судом, чтобы доказать, что “100 тыс. рабочих-большевиков не могут быть германскими шпионами”. Нам не известно, подверглись ли репрессиям Ярчук и лидеры ПФАК. Но отряды Жука и Железнякова участвовали в Октябрьском перевороте. А с 29 октября 1917г. и Блейхман и Ярчук вошли в состав ВРК при Петроградском Совете.

И большевики, и анархисты извлекли для себя полезные уроки из этого поражения. Только эта попытка анархистского восстания и его подавление убедили большевиков в том, что все мирные средства развития “их революции” исчерпаны. РСДРП/б после “июльского кризиса” взяла курс на подготовку своего вооруженного восстания. Анархисты же поняли, что одной агитацией в массах не обойтись. На любую, даже самую пламенную агитацию может найтись контрагитация, хоть и сильного, но подлого союзника, которая деморализует восставших. И это было одним из главных аргументов в пользу формирования анархистами собственных вооруженных отрядов “Черной гвардии”. Жаль лишь, что они не успели объединиться и вырасти в серьёзную силу, способную удавить в младенчестве большевистский режим.

«Набат» №1, сентябрь 2000 г.