До анархизма - общественные опыты

Создан:  06 Апреля 2011      Опубликован:  06 Апреля 2011
Раздел:  до анархизма - общественные

Глава 23. Кампания лобби НПО

Теперь рассмотрим основные этапы общественной лоббистской кампании. По этическим соображениям и из-за скудости средств лобби НПО мы не можем, ни покупать СМИ, ни покупать решения. И, ввиду того, что лоббирование есть, по сути, передача информации, построенной таким образом, чтобы она повлияла на решение проблемы, упор надо делать на информационное обеспечение. По словам уже упоминавшегося президента Украинской ассоциации PR, Г. Почепцова, информация – это “сильнодействующее средство, для которого нет пределов” (17, с.9). Подтверждение этого тезиса хорошо видно на примере перестройки. Именно информационный аспект перестройки был ведущим, обеспечил тотальную обработку массового сознания и, как следствие, – возможность изменения общественного строя. Применительно к нашей ситуации продвинет свои интересы тот, чья информация побудит к содействию держателей подписи, финансов и общественного мнения.

Поэтому, в отличие от экономического лобби, у лобби НПО на первый план выйдут не деньги, а механизмы PR. Только это будет своего рода контр-PR. Что я понимаю под этими словами? PR-технологии – инструмент безликий, как любой механизм. Аморальным и вредным для общества его делают политики и всевозможные PR-компании, за немалые деньги торгующие умением привести электорат к избранию того или иного лидера, поддержке непопулярного решения. Но эти же технологии, как инструмент, можно применить и в обратном направлении – для воздействия общественных групп на чиновников с целью соблюдения ими украинского законодательства, внедрения реального народовластия и социального обеспечения населения, для чего они, собственно говоря, и наняты народом. Согласно PR-технологиям, именно встроенность нашей кампании в более мощную (желательно государственную) и одобряемую населением, даёт наибольший резонанс, придаёт общегосударственную значимость, публичность и легитимность нашей кампании. И, подобно территориальным ОНС, подняв знамя “дружинников от Конституции”, общественное лобби может добиться максимальной легитимности. Именно в лоббировании исполнения законов наш главный козырь. Мы не требуем каких-то революционных изменений, следовательно, не можем преследоваться по закону. А незаконное преследование или торможение реального народовластия (продвижения общественных инициатив) можем использовать как контрпропаганду депутата или прецедент для снятия чиновника. Следовательно, любые технологические приёмы из области PR будут рассматриваться общественным мнением не как способ оболванивания людей, а как продвижение их интересов.

Схема 3. Лоббистская компания

Кампания лобби НПО, вне зависимости от своей цели и продолжительности, должна состоять из нескольких непременных блоков: Добыча и анализ информации.

Для решения любой проблемы в первую очередь нужна оптимальная информация об объектах воздействия, которая позволит:
- Ориентироваться в ситуации.
- Четко планировать свои действия.
- Отслеживать результативность акций.
- Уклоняться от неожиданностей.
- Манипулировать противником.

Большинство механизмов принятия местных решений незасекречено. Надо их обнаружить и систематизировать. Этим должен заниматься Совет коалиции на подготовительном этапе кампании. Конечно, лучше всего, комплексно подходя к проблеме обретения универсальной информации, проследить в исторической перспективе все этапы становления данной региональной элиты: номенклатурные подразделения – возникновение экономических групп интересов (промышленное и аграрное лобби) – трансформация власти – принципы смены фигур. Обладая такой универсальной схемой, будет достаточно легко пересчитывать её в приближении к каждому из секторов и конкретных организаций. Такая комплексная информация может стать и ценнейшим ресурсом лобби НПО и высоколиквидным товаром обмена (продажи). Однако это достаточно громоздская и дорогая работа, и она может вестись лишь в промежутке между лоббистскими кампаниями.
 
Сама добытая информация подразделяется на несколько функциональных типов, углубление в которые требует много времени. Нас же особенно интересуют возможные источники добычи закрытой (корпоративной) информации. По мнению Р.Ронина (28, с.8) ими являются:

1.1. Эксперт. Специалист, профессиональные знания и контакты которого обеспечивают безупречную ориентацию в лоббируемом вопросе. В роли такого эксперта обычно выступают бывшие чиновники необходимого органа МС либо чиновники областной структуры, дублирующей функции необходимого органа.

1.2. Внутренний осведомитель. Человек из организации или ближайшего окружения объекта лоббистской обработки, поставляющий информацию по материальным или моральным соображениям.

1.3. Легкомысленный информатор. Проще говоря, болтун, проговаривающий интересные факты в дружеской или интимной беседе. Опасность использования такого канала в том, что, наряду с ценнейшей информацией, разговор может нести преувеличения или намеренную дезинформацию. Остальные способы добычи информации, такие как подслушивание, пытки, провокации относятся к практике спецслужб и неприменимы общественным лобби по моральным и юридическим соображениям. Анализ полученной информации является залогом правильного составления ключевых сообщений и, как следствие, успеха всей кампании.

2. Планирование. Важнейшим залогом проведения успешной лоббистской кампании служит её четкое стратегическое и тактическое планирование. Никакое хаотическое метание между кабинетами не сравнится с серьёзно спланированной операцией. Вкратце я уже говорил о планировании, очерчивая круг обязанностей Совета коалиции. Вот классический PR-план члена Британского Института PR Питера Грина (17, с.36-37), дополненный мною в соответствии со спецификой лобби НПО:

2.1. Общий взгляд на проблему. Он сводится к приведению видения проблемы и её фигурантов (для нас – власть, лобби НПО, общественная группа, союзники) к единой системе координат у всех участников лоббистской кампании, как минимум – у Совета коалиции и организаций, входящих в коалицию.

2.2. Намерения и цели. Специфика кампании, степень необходимости её отдельных узлов, количество и значимость целей лоббистской обработки, последовательность их обработки.

2.3. Целевые аудитории. Это планирование с приближенным взглядом на каждую конкретную группу людей, властную структуру, отдельно взятого чиновника или депутата, на которых необходимо оказать влияние. Этот пункт – один из важнейших этапов планирования, и здесь просто необходима подробная, достоверная информация о характеристиках и окружении чиновника, лидера группы, начальника властной структуры. В искомый набор входят их характер, привычки, мировоззрение, предубеждения. Кроме того, исключительно важна адекватность целей лоббирования и целевых аудиторий. Например, если вам надо открыть ясли для детей студентов вуза, бессмысленно подключать к операции нардепов и центральные СМИ.
 
2.4. Ключевые сообщения. Так как мы говорим о приоритете информационного воздействия, это важнейший пункт планирования, определяющий конкретные блоки информации, подлежащие передаче целевым аудиториям. Особо надо уделить внимание полному учёту знаний, дезинформированности и предубеждений этих аудиторий. Кроме того, затертые символы и избитые фразы на людей не влияют, они запоминают и реагируют на яркие, драматические образы. Политические и общественные инициативы воспринимаются общественными субъектами настолько, насколько они поданы драматургично и драматизированно. Другими словами, это должна быть впечатляющая сага, которая несет в себе интригу, создающую и подогревающую интерес к проблеме.

2.5. Тактика кампании. Общая последовательность, все целевые аудитории и ключевые сообщения в основной, запасной, возможно, нескольких параллельных последовательностях, вытекающих из нескольких “Х”, – так и не установленных данных об объектах.

2.6. Расходы. Так как финансы – самая болевая точка лобби НПО, то и расходы кампании должны быть просчитаны до мелочей. Если удалось заменить все накладные расходы информационными и другими ресурсами лоббистской структуры, и всё же требуемая сумма + 30% НЗ не находится в кассе или не прогнозируется на подходе, кампанию лучше не начинать. Вы не достигнете результата и засветите свои цели. Подготовленного, то есть предубеждённого оппонента из власти уговорить практически невозможно.

2.7. Контроль. Контроль должен выступать не сторонним фактором, а неотъемлемой частью кампании. Именно в этом случае можно будет оперативно среагировать на появление новых фигурантов, незапланированных препятствий, измену части команды и т.д.

3. Информационная обработка (пропаганда). Чем шире пропаганда, тем меньше может быть организация. При главной проблеме лобби НПО – финансах – именно пропаганда станет эффективнейшим средством кампании и сузит число лиц и операций, подлежащих контролю. В нашем глобализирующемся мире именно информационная активность показывает уровень влияния группы интересов. По словам Г. Почепцова, “информационная активность того или иного общественного сегмента позволяет занять ему неэквивалентное его реальному статусу положение” (17, с.414). Простой пример. Правозащитница Джоди Уильямс стала одним из инициаторов всемирного движения за запрещение противопехотных мин. Создавая только волнующие ключевые сообщения, исключительно через Интернет она сумела привлечь к движению более 1000 экологических, правозащитных, женских, детских, религиозных организаций. Мир получил конвенцию по запрещению некоторых видов мин, а Уильямс – Нобелевскую премию Мира 1997 г. Данный пример показывает, насколько эффективными для лобби НПО могут быть информационно-психологические операции, в том числе через Интернет.

Для общественного лобби информационные кампании через Интернет – эффективное и доступное начало компании. При лоббировании через Интернет на первый план выходит исключительно построение интригующих, драматичных ключевых сообщений – способность достучаться до сознания человека в другом конце мира без применения голоса и мимики. В Украине сейчас менее 2 млн. пользователей сети Интернет. Но пропаганду общественного лобби посредством Интернета усиливает то, что большая часть из них – это образованные и активные граждане, плюс подключение организаций, то есть можно сразу воздействовать на руководителя структуры и иметь шанс включить в состав сторонников всех её членов. Причём, в отличие от дорогостоящих и практически подконтрольных власти местных СМИ, рассылка по e-mail решает все, вплоть до начального давления на властные структуры через их почту. При этом власть не может закрыть ваш почтовый ящик, расположенный, скажем, в России, и ваша информация имеет целевые каналы, не распространяясь к возможным противникам.

При использовании компьютерных сетей как инструмента лоббирования акценты меняются: теряет решающее значение профессионализм лоббиста, конкуренция связей и стимулов уступает место конкуренции качества информации и умения с ней работать. Таким образом, Интернет-лоббизм доступен всем без исключения НПО, лидеры которых могут сложить хоть несколько слов, и является стартовой площадкой для начала продвижения интересов.

Вероятно, здесь уместно следующее определение лоббизма: Интернет-лоббизм – это информационное влияние посредством компьютерных коммуникаций, ориентированное на определенную аудиторию и призванное реализовывать интересы различных групп (союзов, объединений) граждан путем передачи волнующих ключевых сообщений.

Ключевые сообщения лобби НПО должны быть направлены двумя противоположными и отличными по характеристикам информационными потоками:На властный объект, от которого зависит решение проблемы. На социальную группу и временных союзников, способных поддержать продвижение конкретного интереса.
 
Из-за недостатка средств общественное лобби в исключительных случаях может использовать методы воздействия посредством организации кампаний в СМИ. Причем в условиях сегодняшней Украины расчет идет не на влияние через общественное мнение, которое уже давно никто не принимает всерьёз, а как на канал доведения необходимой лобби информации до властного объекта и создания у него впечатления большой общественной значимости проблемы.

Более приоритетным путём для лобби НПО может быть изменение мнения целевых аудиторий (общественной группы, временных союзников или властного объекта) путем локальной операции через его канал доверия. Для общественной группы это могут быть те же лидеры НПО, входящие в состав коалиции, для временных союзников, чиновников и депутатов – это их родственники, друзья, люди, пользующиеся у них беспрекословным авторитетом. В обоих случаях эффективным является информационный поток, обеспечивающий поступательное движение мнения объекта от обычного комплекса чужака “враждебность, предубеждение, апатия, незнание” к комплексу расположенности “симпатия, признание, интерес, содействие”. В связи с разницей в количестве объектов, подвергаемых операции, будет разной и тактика обретения поддержки.

Конкретной группе предпринимателей обрести социальную поддержку данной возрастной, территориальной или социальной группы, защитит их от части волюнтаристского налогообложения на местные нужды.

Чиновнику или властной структуре позволит зарекомендовать себя в глазах начальства как специалистов-практиков, которые сейчас в цене, и послужить каналом той же социальной поддержки для всей административной команды, то есть чиновник получит перспективу роста.

Конечно, и здесь лобби НПО может быть вовлечено в политические игры, но в случае реализации проекта ему будет что предъявить своей общественной группе как положительную сторону такой акции. Ведь, в основном, НПО теряет доверие группы, если в результате политтехнологий нет реальной общественной прибыли.

Мы уже упоминали о том, что на обрабатываемого чиновника лучше всего давить опосредованно. Группа по интересам его жены, авторитеты “тусовки” его сына, друзья его родителей. Любая из этих групп, а лучше все сразу могут быть обработаны в пользу интересов лобби НПО. Чиновник быстрее принимает решение, если одинаково положительная информация приходит к нему из разных доверительных каналов. Но лучше всего воздействовать через людей, которые являются авторитетом для самого чиновника. Мнение подобного авторитета может быть решающим. Может стать решающим и мнение более рейтинговой по отношению к чиновнику группы интересов, попасть в которую он стремится.

Иной подход применим в создании широкой социальной базы лоббистской кампании. Со своей общественной группой мы не лукавим, поэтому отпадает потребность в замаскированных влияниях. Влияние будет открытым, но также доверительным и опосредованным. Это поможет как искреннему восприятию идей, так и контролю информации о самом процессе формирования общественного мнения. Однако и в этой информационной операции есть свой нюанс. Совет коалиции не способен обработать достаточное количество людей даже за всё время кампании. Решающей здесь будет возникновение социальной реакции, если распространение идей кампании будет идти через авторитетов из среды данной общественной группы, людей, уважаемых группой, тех, к кому приходят за советами.

План действий, добыча информации, пропаганда и распространение ключевых сообщений являются залогом успеха лоббистской кампании. Если эти действия правильно спланированы и исполнены, –– на выходе лобби НПО неизменно получит искомую подпись или постановление. Но на этом кампания общественного лобби не заканчивается.

Кроме упоминавшегося мной контроля за исполнением принятых решений, необходимо мгновенное оглашение продвижения вашего интереса. Если СМИ опубликуют положительное решение по вашему вопросу, это сделает крайне затруднительным изменение чиновником своего решения под давлением конкурирующего лобби или вышестоящего начальства.

Наконец, я хочу отметить, что не всегда обязательно использовать все пункты плана кампании. В результате предварительного взаимодействия “НПО – власть” членам Совета коалиции может быть досконально известен властный объект. Тогда отпадёт надобность в разведке. Этот объект может сразу проникнуться целями лоббистской кампании и охотно пойдёт на содействие. Тогда отпадёт необходимость поддержки общественным мнением. Хотя речь здесь может идти лишь о перманентной операции. В случае постоянной работы лобби НПО общественная поддержка рано или поздно понадобится. И, по моему глубокому убеждению, готовить общественную базу путём постоянных общественных слушаний необходимо по самому сложному, но надёжному пути повышения гражданской компетентности, которое в итоге гарантирует не только успех общественных лоббистских кампаний, но и является гарантией общей стабильности в стране. Компетентность не даст одурачить гражданина ни чиновнику, ни бизнесмену. Да и в случае повышения гражданской компетентности населения хотя бы на 20-30% политикам станет экономически невыгодно заказывать оболванивающие население PR-операции, стоимость которых непомерно возрастёт. Дешевле будет создать правовое государство.

Наконец, определяющим элементом успеха общественной лоббистской кампании может стать плотное взаимодействие лобби НПО с территориальными ОНС. Если проблема общественной группы предполагает локальное решение на ограниченном пространстве территориальной общины, лобби НПО необходимо договориться о союзничестве с ОНС избирательных участков данного пространства. Те, в свою очередь, подключат к решению проблемы своих отобранных и контролируемых депутатов.

Таким образом, при плотном взаимодействии лобби НПО и территориальных ОНС отпадает необходимость проведения многих операций лоббистской кампании, например обработки депутатов, добычи информации, налаживания и поддержания связей. Такой тандем серьёзно сэкономит общественные средства и время проведения кампании. Плотный контакт и взаимопонимание ОНС и лобби НПО превращают труднейшее и многоходовое действо в быстрый, эффективный и безотказный механизм участия граждан в управлении собственной жизнью, в реальное народовластие, настоящую независимость народа Украины.

Когда лоббистская кампания достигнет своих целей, – будет принято решение власти, коалиция НПО и лоббистская группа должны быть распущены, а Совет коалиции может самоликвидироваться после контроля полного выполнения данного решения. Конечно, это не означает, что данная лоббистская структура уже никогда не может собраться в прежнем составе для решения следующей проблемы своей общественной группы. Они могут собраться хоть на следующий день. Для меня важен сам принцип временности коалиции. Лобби НПО ни в коем случае не должно стать новой бюрократической структурой “третьего сектора”, новой кормушкой.

Глава 24. Административная реформа.

Дополняя друг друга, территориальные ОНС и лобби НПО смогут постепенно, “политикой малых дел”, менять общественно-политическую систему Украины в сторону реального народовластия. Однако без законодательного закрепления результатов такой деятельности эти начинания могут поджидать несколько смертельных опасностей.

Самая большая опасность для нашего этически отсталого социума – это бюрократизация ОНС и лобби НПО, превращение их в коммерческие предприятия по “продаже вождей населению” и наёмному лоббизму. Как отмечалось в главе 16, украинская общественная жизнь (“третий сектор”), по старой советской инерции и при поддержке возродившейся номенклатуры всё больше бюрократизируется, ощущает на себе давление стремящихся к монополии бюрократизарованных субъектов “третьего сектора”.

Совершенно очевидно, что бюрократия взяла курс на восстановление полной подчинённости социума. И если, согласно новому демократическому прикрытию, она не может это делать, открыто возрождая государственный социализм, то она это делает тайно, путём бюрократизации НПО и помощи в подавлении последними любого плюрализма мнений и конкуренции в общественном движении.

Поэтому высока вероятность того, что такая же участь может постигнуть ОНС и лобби НПО: их руководство на новой красивой идее станет популярным, сговорится с бюрократией, станет пожизненным, неподотчётным, обрастёт аппаратом и превратится в нового вымогателя и поглотителя народных средств.

Горький опыт украинской демократизации показывает: какими бы красивыми и совестливыми фразами ни рядились новые институты социума, пока у самого населения не появится осознание необходимости и желание постоянного контроля над этими институтами, они неизбежно будут вырождаться в преступные сообщества. Как мы установили, единственной гарантией появления такого осознания является повышение гражданской компетентности.

Поэтому и главной стратегической задачей территориальных ОНС и лобби НПО является не столько очистка представительской власти и продвижение общественных инициатив, сколько воспитательные акции – гражданский ликбез населения, осуществляемый через гражданские и социальные слушания. В осознании этой необходимости я равняюсь на “хождение в народ” первой и самой порядочной волны русской революционной интеллигенции – революционного народничества.

Лишь гражданская сознательность – осознанность собственных “низовых” интересов и взаимосвязанная с ней ответственность за внутриполитическую жизнь территориальной общины – может быть залогом постоянно действующего контроля членами общины как органов МС, так и самих ОНС и лобби НПО. И если каждая из общин Украины будет посредством территориальных ОНС очищать власть и посредством общественного лобби продвигать свои инициативы, никакая, даже центральная власть не сможет злоупотреблять народной некомпетентностью и узурпировать независимость народа Украины.

Фактически сформировавшиеся гражданские институты ОНС и лобби НПО напрямую подведут украинский социум к осевой демократической реформе, которая однозначно закончится установлением реального народовластия – административной реформе. Мне могут возразить, что админреформа уже идёт. Я возражаю в ответ: она ещё не начиналась! И в доказательство своих слов я ещё раз бегло огляжу описанную выше “независимость” Украины.

В первые годы после развала Союза идея предполагаемого развития Независимой Украины (как и всех стран СНГ) состояла в движении от тотального засилья государства во всех сферах общественной жизни (государственный социализм) к максимально допустимому ограничению вмешательства государства в дела социума, исключению его из максимально возможного количества сфер общественной жизни (гражданское общество). В конечной цели этого движения и кроется толкование понятия “независимости” в моём понимании этого слова, в действительно народном его смысле.

Однако на примере номенклатурной приватизации и возрождения бюрократизма мы увидели, что такое понимание явно вступило в конфликт с бюрократическим значением “независимости”, которое ограничивается лишь суверенитетом национальной бюрократии в руководстве данной территорией. А это, в свою очередь, фактически повлекло за собой отказ в самодеятельном бытии, самоопределении и независимости каждому из наших сограждан. Таким образом, несмотря на кажущееся обретение независимости Украиной и признание её суверенитета во всём мире, решающая борьба за независимость – реальные гражданские свободы её народа – продолжается.

В период государственного социализма не только народное хозяйство, но и практически вся духовная сфера общества находились в руках бюрократии. На каждое проявление общественной жизни приходилась масса инструкторов, контролёров, учётчиков, вгонявших живое творчество народа в мёртвое русло бюрократических норм.

Это не вызывало широкого протеста среди населения, поскольку подавляющее большинство граждан СССР служило по найму у государства. В результате возникла парадоксальная ситуация, когда гражданин был напрочь лишен чувства собственника с присущей ему инициативностью и ответственностью, а власти, напротив, привито стойкое чувство собственника на всё, что находится на территории государства, внедрено сознание тотального распорядителя, которому до всего есть дело и есть подзаконное право на любое вмешательство.
 
Демократический вал перестройки и первых лет Независимости, казалось, начал ставить бюрократию на подобающее ей место, которое она должна занимать в нормальном, цивилизованном обществе, начал низводить её права и обязанности до функций консультанта и координатора общественных процессов. Реально же смена формаций лишь расстроила ряды бюрократии, посеяла в ней панику, сомнения в устоявшихся клановых правах. Да, гласность в какой-то период не только подорвала престиж этой профессии, но и сделала почти невозможными исконные злоупотребления чиновничества. Однако описанной мною “свободе слова” было не под силу перестроить психологию бюрократа, его систему ценностей.

Сохранению “советских” претензий у бюрократии Украины способствовала её полная безнаказанность, бесконтрольность со стороны общества. “Социалистическое общество” времён СССР являлось лишь низовым уровнем, станиной государственной машины. И, оставшись без опеки и руководства развалившегося режима, оно само рассыпалось на миллионы растерянных индивидов, отчаянно борющихся друг с другом за выживание.

Таким образом, в Украине наметился политический вакуум. Бюрократия была растерянна, а для строительства гражданского общества в нашей стране не доставало главного элемента – не было граждан в демократическом смысле этого слова, критической массы людей, осознающих свои интересы, контролирующих власть, готовых отстаивать свои “прописанные” права и способных самостоятельно, “снизу” формировать общество.

Долго так продолжаться не могло по той простой причине, что “природа не терпит пустоты”. И природа власти здесь не является исключением. Никакая Конституция не может стать той демаркационной линией, которая удержит чиновника от захвата невостребованных или плохо охраняемых населением прав. Потому что реальные права есть живое равновесие сил, наступательный паритет между властью и обществом. Все высоты гражданского права, на которых граждане не смогли закрепиться, неизбежно ими теряются и остаются лишь на бумаге.

И в нашем случае чиновничество опомнилось и, не ощущая серьёзного общественного сопротивления, стало консолидироваться, создавать наступательные “голодно-бюрократические партии”, заново восстанавливать систему социального паразитирования. Визуально не ущемляя наших прав и свободы слова, оно превратилось в профессионалов “подлёдного лова”. Неформально, но фактически, посредством финансовых и информационных манипуляций, оно ежедневно урезает долю нашего влияния на собственную жизнь.

На наших глазах совершается фактическая реставрация бюрократического всевластия, которое в современных условиях надзора демократических институтов Запада искусно маскируется под местное самоуправление, свободу слова и другие атрибуты гражданского общества.

В итоге победа украинского народа в борьбе за реальную независимость оказалась победой пирровой, приведшей лишь к перераспределению “всенародной” государственной собственности между аппаратно-финансовыми бизнес-бюрократическими группировками. Народ же не сумел вовремя воспользоваться плодами своей победы. И под напором всевозрастающего бюрократического самосознания власти он всё больше отступает на позиции тотального подчинения.

Идущий полным ходом в Украине административно-командный бюрократический ренессанс надо рассматривать не иначе как рецидив старой советской болезни общества – государственного социализма. И в этом смысле чиновник – не иностранный оккупант, это организм, тяжело больной социальной клептоманией, эксплуататорский продукт неразвитости украинского социума, провоцируемый на агрессивные действия апатичностью населения, его неорганизованностью.

Болезнь бюрократии – результат её советского воспитания, а следовательно, носит глубинный психологический характер. Из этого следует, что больной не отдаёт себе отчета в своей хвори и готов отчаянно оборонять свою “нормальность”.

Кроме того, необходимо заметить, что чиновничество в данной ситуации не действует по какому-либо коварному плану социальных захватов, разработанному где-нибудь на Банковой. Но сама природа бюрократизма толкает весь аппарат и каждого клерка в отдельности к расширению своих полномочий, к усилению контроля над обществом, контроля, оправдывающего его необходимость и обеспечивающего его постоянным заработком. Расширение это происходит не только за счёт пустошей социального поля, не занятых деятельностью структур самоорганизующегося населения, но и за счёт сфер общественной жизни, слабо обслуживаемых или плохо защищаемых обществом.

Таким образом, современный украинский госаппарат (и его неотъемлемая часть, замаскированная под местное самоуправление) можно рассматривать ещё и как сорганизованную единством целей общность предпринимателей, ведущую конкурентную борьбу с населением за полное обслуживание и соответствующий контроль над всеми сферами общественной жизни. Эта направленность украинской бюрократии неизбежно влечёт за собой прогресс коррупции. Ведь именно гипертрофированный контроль, как идеальный объект для продажи, и является провокатором и источником всевозможных чиновничьих злоупотреблений.

Таким образом, чем меньше у бюрократа контрольных полномочий, тем менее он интересен взяткодателю, и тем больше утверждаются законные пути решения проблем. Но кому передать этот контроль?

Расширение полномочий и силы украинской бюрократии и, соответственно, разгул коррупции стали в последние годы всемирной “притчей во языцех”, основой внешнеполитического имиджа Украины. Не говоря уже о значительном исключении законных способов общественного регулирования, она провоцировала возникновение и укрепление феодальных очагов власти.

Наконец, именно эта громоздкая и неэффективная сила своим самонасыщением окончательно разваливала страну. Не замечать этого с некоторых пор было уже нельзя, и Президент в декабре 1999г. рядом стратегических указов инициировал новый этап административной реформы. Однако закон Паркинсона распространяется и на Украину, что доказал первый этап админреформы 1994-99 гг., когда, несмотря на 100 (!) указов Президента, численность аппарата выросла на 34800 бюрократов.

К сожалению, вследствие отсутствия в Украине устоявшихся элементов гражданского общества в виде распространённых и взаимосвязанных единством целей структур самоорганизации населения, админреформа на данный момент не способна привести к качественному сокращению бюрократии, в основном потому, что её функции просто некому передать. А в случае безоглядно-жесткого сокращения функций аппарата целые сферы социальной жизни, отобранные у бюрократии, остались бы “нечейными” и быстро бы пришли в ещё большее запустение, чем при произволе чиновника. В сложившейся ситуации единственное, что мог сделать Президент, – это сократить численность аппарата, сняв, тем самым, бюрократическую нагрузку на государственный бюджет.

К сожалению, это, единственно возможное на данный момент решение, в принципе не способно изменить ситуацию в стране. Админреформа приведёт лишь к временному отступлению бюрократии, заставит её мутировать, искать новые пути завоевания контроля над обществом.

Это прекрасно понимает и народ, лишь 10,7% которого, согласно опросу Украинского центра экономических и политических исследований, верит в завершение и положительный результат админреформы.

С нашей точки зрения, ключевым вопросом админреформы, как магистрального пути преобразования украинского общества, а следовательно, вопросом выживания и возрождения Украины, является вопрос о полномочиях и контроле. Сократишь функциональную бюрократическую структуру, – сфера её надзора придёт в запустение, и это потребует создания нового бюрократического звена, но уже с гораздо большим числом чиновников.

С другой стороны, на тезисе “чем больше государства, тем больше справедливости” мы уже обожглись в СССР. Глупо его повторять, пора попробовать наоборот, – “чем меньше государства, тем больше справедливости”. Только вакуум от ухода власти из сфер общественной жизни должна занимать не организованная преступность, а сорганизованная общественность.

Реальный выход из этого замкнутого круга админреформы может быть лишь один: необходимо сокращать не чиновников, распределяя их функции между оставшимися, а сокращать сами функции, количество сфер общественной жизни, находящихся под контролем чиновников. Главной задачей админреформы должна стать поэтапная передача чиновничьих функций органам самоорганизации населения. При таком условии и выводимые из-под административного регулирования сферы украинского социума (или жизни отдельных территориальных общин) не будут брошены на произвол судьбы, и бюрократические структуры лишатся почвы для регенерации.

Однако тут снова встаёт острейшая проблема современного украинского общества – недостаток граждан, отсутствие критической массы достаточно опытных, профессиональных структур самоорганизации населения, способных подхватить эти функции, раз и навсегда закрепить их за сферой реального народовластия. И справиться с этой проблемой смогут лишь законодательно закреплённые территориальные ОНС и лобби НПО.

Первые подготовят достаточный контроль над властью, способствующий добровольной передаче её функций общественности. Вторые сформируют опытные профессиональные структуры общественной самоорганизации, способные перенимать у бюрократии сферы жизнедеятельности территориальных общин. В перспективе в руках государства должны остаться лишь функции обороны, внешней политики и индикативного планирования. По моему глубокому убеждению, всё остальное может и должно решаться на местах, силами профессионализированных органов самоорганизации.

Какова основная задача политического ликбеза и пропаганды самоорганизации? Необходимо вырвать человека из узкого мирка его семейных проблем, расширить его чувство семейного долга до размеров домового комитета, самоуправления улицы, микрорайона, до обществ по решению проблем своей возрастной, социальной группы, группы по интересам. С моей точки зрения, это единственный способ развития индивида в гражданина, приобретения им ответственности и инициативы, возрождения органического общественного самосознания.

Подобная пропаганда самоорганизации населения станет народным обеспечением, “вторым фронтом” админреформы как основного этапа демократизации украинского государства. Ведь самоорганизация населения призвана, прежде всего, заполнить социальные пустоты, в которых раньше хозяйничали сокращаемые бюрократы. Без подобного заполнения бюрократия неизменно расплодится вновь.

Лишь когда поддержка низовых инициатив и пропаганда самоорганизации станут частью президентской политики и население хотя бы поверит в демократические намерения центральной власти, неизбежно начнётся лавинообразный процесс формирования ОНС и лобби НПО. На местном уровне это приведёт к структуризации и единению территориальной общины и, как следствие, украинского общества в целом, к возникновению чувства общественного достоинства, ответственности и появлению народной инициативы, то есть к появлению граждан – главной предпосылки создания гражданского общества. А это, в свою очередь, приведёт к реальному отпору бюрократической агрессии и, как следствие, существенному снижению коррупции, то есть к реальной административной реформе.